последнее письмо Рыльцева

Рыльцев ушёл так же, как и жил, - внезапно, повинуясь нахлыстнувшему прорыву.
Вдруг, вскользь, заметил он признаки опустишения, умертвения, высыхания в окружающем его мире. Это было интерпретировано им, как сигнал для старта. Или финиша - кому как нравится.
Перед исчезновением он счёл нужным разумировать то, что он называл "пустой половиной экзистенциального стакана" - несделанное, невыбранное, невыношенное, невызревшее до конца. Согласно древней бренландской магии, которой Рыльцев увлёкся перед самым концом (под влиянием своего друга-бренландца, о котором мы ещё напишем), человек, покидая жизнь, уносит с собой только то, что он ещё вынашивает в душе, и оставляет то, от чего избавился в прощальных речах или предсмертных делах. Рыльцев и сделал такую попытку избавления в своём ( последнем письме )